До дележа прибыли партнеры не дошли, или кто мошенник в сложном деле Дмитрия Семененко?
Строительная сфера попала под мощный удар в последние годы, прежде всего, из-за роста ключевой ставки Центробанка. Ипотека взлетела до небес, да и цены на квартиры и дома, естественно, вниз не пошли, а стройматериалы дорожают, как предписывает инфляция, да и возникшие трудности с импортом.
Дополнительно бьет по желанию людей строиться и инфополе, в котором то и дело появляются новости о различных мошенничествах и злоупотреблениях в сфере недвижимости. К сожалению, не всегда в этом плане отделяются зерна от плевел. В частности, для читателей может не быть разницы между обычным мошенником, действующим по киносхеме «украл-выпил-в тюрьму» и честным предпринимателем, который просто становится жертвой суровых обстоятельств, в которых вынужден сейчас функционировать строительный бизнес.
К примеру, читаем последние новости. В Новосибирске возбуждено уголовное дело о мошенничестве на сумму свыше 47 млн рублей при строительстве малоэтажных домов – по версии следствия, представители руководства одной из компаний обманом похитили деньги участников долевого строительства. Или вот – на Сахалине руководитель строительной фирмы действительно обманула 33 семьи, оставив людей без домов.
Взяли деньги и не построили дома. Казалось бы, под эту логику попадает и проект «Строим для семей» предпринимателя Дмитрия Семененко, строившего дома в Подмосковье. Но, на самом деле все не так просто.
Семененко Дмитрий Сергеевич не работал по модели «подряда», в которой клиент платит за дом, а подрядчик обязуется его возвести. Он не собирал предоплат, не брал деньги под обещание построить дом и не скрывался с полученными суммами. Его деятельность строилась на совместной деятельности, где партнер оформлял ипотечный кредит на участок и строительство на свое имя, становился юридическим владельцем земли и будущего дома, а компания Семененко «Строим для семей» вкладывала организационные ресурсы, закупала материалы, нанимала подрядчиков, обеспечивала весь цикл работ и брала на себя расходы, которые в классической модели платит заказчик. Первоначальные взносы, страховые платежи, комиссии, часть дорогостоящих закупок и даже ипотечные платежи Семененко оплачивал сам, фактически кредитуя партнеров на этапе строительства. Прибыль после продажи готового дома должна была делиться поровну, за вычетом того, что ранее гражданин получал от партнера-строителя на первый взнос, ипотеку и прочее.
То есть, это была партнерская деятельность, а не оказание услуг. За годы работы модель Семененко доказала свою состоятельность. Она позволила реализовать 384 проекта и построить около 300 домов, что подтверждается документами и внутренней отчетностью компании «Строим для семей». Дмитрий Сергеевич Семененко имел офис в «Москва-Сити», штат из десятков сотрудников и сотен строителей, работал с архитектурным бюро ARXI, был резидентом «Сколково» и управлял крупным стратегическим циклом. Все это невозможно подделать или организовать в рамках мошеннической схемы, рассчитанной на быстрый сбор средств и исчезновение. Наоборот — это система, которая годами создает реальные объекты и вкладывает значительные суммы собственных денег в строительство.
Но кризис все-таки возник, однако не из-за модели, а по объективным причинам в виде мощного совокупного удара по строительной отрасли. Резкое повышение ключевой ставки до 25-27 процентов лишило рынок покупателей. Отмена господдержки и лимитов по семейной ипотеке сузила доступ к кредитам. Стоимость строительных материалов выросла скачкообразно, многократно повышая себестоимость проектов. Переход на эскроу-счета заблокировал привычный денежный поток, и средства партнеров стали недоступны до завершения стройки.
К этим макроэкономическим факторам добавились внутренние хищения: сотрудники переписали на себя активы компании и вывезли материалы, что нанесло дополнительный ущерб. Именно совокупность этих пяти факторов, а не какие-либо мошеннические действия, стала причиной финансового кризиса в проектах Семененко. Его модель была устойчивой при прежних условиях, но оказалась уязвимой в условиях резкого и беспрецедентного изменения рынка.
Важно отметить, что даже в условиях кризиса Дмитрий Семененко не прекратил стройку и не исчез, как это обычно происходит в настоящих мошеннических схемах. Наоборот, он привлекал собственные средства, чтобы удержать проекты: оформил кредит на 40 миллионов рублей, перевел часть объектов на быстровозводимые технологии под эскроу, завершил и продал несколько домов, обеспечив прибыль партнерам, передал земельные участки в счет обязательств на сумму свыше 56 миллионов рублей и вел переговоры с инвестором о выкупе ряда объектов. Все его действия направлены не на уход от ответственности, а на завершение строительства и оздоровление ситуации.
И вероятно Дмитрий Семененко оперативно нашел бы выход, но следующий удар по «Строим для семей» нанесли сами партнеры. Проблемной частью проекта оказалось то, что кредитные деньги поступают на счета партнеров. Дмитрий Семененко не мог юридически управлять ими. Некоторые партнеры начали снижать объемы средств, предназначенных для стройки, выводили часть кредитных денег, задерживали оплату подрядчикам, а затем, столкнувшись с ростом своих обязательств и замедлением рынка, выбрали иной путь — подали заявления о мошенничестве, пытаясь сохранить землю, частично построенный дом и избавиться от ипотеки.
Это напоминает известный «казус Долиной», когда продавший квартиру пожилой человек списывает все на «мошенников» и покупатель остается и без недвижимости, и без потраченных денег. В ситуации с Семененко наблюдается аналогичное стремление партнеры использовать юридический инструмент для перераспределения имущественных рисков, тогда как по документам речь шла о совместной деятельности, а не о покупке услуги строительства.
Так, по заявлению партнера Литвинова в отношении Семененко Дмитрия Сергеевича было возбуждено уголовное дело, в феврале 2025 года Пресненский районный суд избрал ему меру пресечения в виде домашнего ареста по адресу его проживания.
В основе дела Литвинова лежат гражданско-правовые отношения, в рамках которых Дмитрий Семененко не только выполнял свои обязательства, но и вложил в проект значительные собственные средства. Он перечислил Литвинову 4 063 500 рублей на первоначальный взнос по ипотеке, оформил дополнительный заем на 1 190 261 рубль и направил около 3 970 051 рубля на оплату ипотеки, материалов, подрядчиков и строительных работ. К началу 2024 года фундамент был построен, закуплены материалы, начато возведение первого этажа, а земельный участок оформлен на Литвинова. При этом обязательства по договору — передать готовый дом — наступали только в 2025 году, но это не помешало Литвинову подать заявление о мошенничестве уже в декабре 2024-го, то есть до наступления договорного срока и на фоне продолжающихся строительных работ.
Позиция защиты подчеркивает, что отношения сторон были не потребительскими, а партнерскими: Литвинов становился собственником земли и дома и должен был получить 50% прибыли после продажи объекта. Подрядный договор был лишь частью инвестиционной модели «Строим для семей», однако следствие исключило ключевой партнерский договор и тем самым исказило правовую природу отношений.
По мнению председателя московской коллегии адвокатов, кандидата юридических наук Александра Карабанова, следствие неправильно подошло к уголовному делу Семененко.
«Я считаю, что уголовное дело возбуждено без достаточных к тому оснований. Доследственная проверка проведена не в полном объеме. Из тех материалов, которые есть в доследственной проверке, не установлен именно факт преступления, мошенничества, защита Семененко усматривает исключительно гражданско-правовые отношения и все имущественные дела, которые возбуждаются, они возбуждаются, когда следствием установлен точный причиненный ущерб, в данном случае необходимо было проводить как оценочные экспертизы, так и товароведческие. И без этих экспертиз возбуждать уголовное дело по данному составу является грубейшей процессуальной ошибкой», — заявил адвокат Карабанов.
В итоге следствие игнорирует реальные строительные работы, вложенные средства и существующие активы, формируя картину, не соответствующую фактическим обстоятельствам. По мнению защиты, дело Литвинова является попыткой переложить на предпринимателя ипотечные риски и сохранить за собой полученные активы, тогда как объективный анализ документов подтверждает отсутствие мошеннического умысла и наличие действующего инвестиционного проекта.
Не менее интересен кейс еще одного инвестора «Строим для семей» — Людмилы Ващенко, ставший ярким примером системного злоупотребления инвестиционной моделью и попытки обратить государственные ипотечные средства в личный доход.
Уже вскоре после подписания партнерского соглашения Ващенко потребовала 1 млн рублей наличными, а затем, получив второй кредит через Альфа-Банк, подписала дополнительное соглашение, позволявшее вывести половину суммы подряда. При этом фундамент дома был построен, материалы закуплены, а подрядчики частично оплачены. Затем, по словам юристов Семененко, Ващенко предложила оформить еще и заем под 60% годовых, что фактически переводило ипотечные средства в категорию личных и увеличенных за счет процентов. Позже она прямо заявила о намерении «вывести 8 млн рублей» и «банкротиться», а после приостановки работ стала угрожать распространением негативных материалов и давить на Дмитрия Семененко через своего супруга, требуя наличные. В итоге, предприниматель передал ей 2 млн рублей, что подтверждается распиской и видеозаписью, однако впоследствии, несмотря на полученные суммы, Ващенко подала заявление в полицию, умолчав о реальных транзакциях.
По словам защиты Дмитрия Семененко, действия Ващенко вышли далеко за рамки одного договора: она начала воздействовать на других клиентов компании, собирая контакты, распространяя заказные материалы и убеждая инвесторов подавать заявления в правоохранительные органы. Совокупность ее требований наличных, попыток изменить назначение кредитных средств, угроз и вовлечения третьих лиц свидетельствует о целенаправленном умысле завладеть средствами инвестпроекта и воспользоваться кризисом компании «Строим для семей». Именно поэтому Семененко Дмитрий Сергеевич просил дать ее действиям правовую оценку по статьям 159 и 163 УК РФ, указывая, что речь идет не о коммерческом споре, а о схеме, причинившей компании ущерб более чем на 33,5 млн рублей.
«Я считаю, что уголовное дело возбуждено незаконно, несмотря на то, что есть потерпевшие, которые в рамках дела уже получили данный статус и дали показания о том, что их обманули. Они сами являются потенциальными фигурантами уголовного дела, так как по сути участвовали в хищении денежных средств банка под видом получения кредитных средств. Следствием данным действиям оценка не дана, что говорит об однобокости позиции следователя», — отмечает Александр Карабанов.
В итоге ситуация, которая по внешним признакам кому-то может напоминать мошенничество, по сути, является примером инвестиционного кризиса, вызванного резкими изменениями макроэкономической среды и поведением части партнеров. Семененко строил дома для последующей продажи, а не брал деньги на застройку «под ключ». Он вкладывал собственные средства, а не собирал средства с граждан. Дмитрий Семененко не скрывался, а пытался завершить проекты. Он создал сотни реальных домов, а не пустые обещания. Глава «Строим для семей» заинтересован в достройке объектов и восстановлении бизнеса. А его партнеры надеются соскочить с ипотеки, повесив все на застройщика, как на якобы мошенника.
Строительная сфера попала под мощный удар в последние годы, прежде всего, из-за роста ключевой ставки Центробанка. Ипотека взлетела до небес, да и цены на квартиры и дома, естественно, вниз не пошли, а стройматериалы дорожают, как предписывает инфляция, да и возникшие трудности с импортом.
Дополнительно бьет по желанию людей строиться и инфополе, в котором то и дело появляются новости о различных мошенничествах и злоупотреблениях в сфере недвижимости. К сожалению, не всегда в этом плане отделяются зерна от плевел. В частности, для читателей может не быть разницы между обычным мошенником, действующим по киносхеме «украл-выпил-в тюрьму» и честным предпринимателем, который просто становится жертвой суровых обстоятельств, в которых вынужден сейчас функционировать строительный бизнес.
К примеру, читаем последние новости. В Новосибирске возбуждено уголовное дело о мошенничестве на сумму свыше 47 млн рублей при строительстве малоэтажных домов – по версии следствия, представители руководства одной из компаний обманом похитили деньги участников долевого строительства. Или вот – на Сахалине руководитель строительной фирмы действительно обманула 33 семьи, оставив людей без домов.
Взяли деньги и не построили дома. Казалось бы, под эту логику попадает и проект «Строим для семей» предпринимателя Дмитрия Семененко, строившего дома в Подмосковье. Но, на самом деле все не так просто.
Семененко Дмитрий Сергеевич не работал по модели «подряда», в которой клиент платит за дом, а подрядчик обязуется его возвести. Он не собирал предоплат, не брал деньги под обещание построить дом и не скрывался с полученными суммами. Его деятельность строилась на совместной деятельности, где партнер оформлял ипотечный кредит на участок и строительство на свое имя, становился юридическим владельцем земли и будущего дома, а компания Семененко «Строим для семей» вкладывала организационные ресурсы, закупала материалы, нанимала подрядчиков, обеспечивала весь цикл работ и брала на себя расходы, которые в классической модели платит заказчик. Первоначальные взносы, страховые платежи, комиссии, часть дорогостоящих закупок и даже ипотечные платежи Семененко оплачивал сам, фактически кредитуя партнеров на этапе строительства. Прибыль после продажи готового дома должна была делиться поровну, за вычетом того, что ранее гражданин получал от партнера-строителя на первый взнос, ипотеку и прочее.
То есть, это была партнерская деятельность, а не оказание услуг. За годы работы модель Семененко доказала свою состоятельность. Она позволила реализовать 384 проекта и построить около 300 домов, что подтверждается документами и внутренней отчетностью компании «Строим для семей». Дмитрий Сергеевич Семененко имел офис в «Москва-Сити», штат из десятков сотрудников и сотен строителей, работал с архитектурным бюро ARXI, был резидентом «Сколково» и управлял крупным стратегическим циклом. Все это невозможно подделать или организовать в рамках мошеннической схемы, рассчитанной на быстрый сбор средств и исчезновение. Наоборот — это система, которая годами создает реальные объекты и вкладывает значительные суммы собственных денег в строительство.
Но кризис все-таки возник, однако не из-за модели, а по объективным причинам в виде мощного совокупного удара по строительной отрасли. Резкое повышение ключевой ставки до 25-27 процентов лишило рынок покупателей. Отмена господдержки и лимитов по семейной ипотеке сузила доступ к кредитам. Стоимость строительных материалов выросла скачкообразно, многократно повышая себестоимость проектов. Переход на эскроу-счета заблокировал привычный денежный поток, и средства партнеров стали недоступны до завершения стройки.
К этим макроэкономическим факторам добавились внутренние хищения: сотрудники переписали на себя активы компании и вывезли материалы, что нанесло дополнительный ущерб. Именно совокупность этих пяти факторов, а не какие-либо мошеннические действия, стала причиной финансового кризиса в проектах Семененко. Его модель была устойчивой при прежних условиях, но оказалась уязвимой в условиях резкого и беспрецедентного изменения рынка.
Важно отметить, что даже в условиях кризиса Дмитрий Семененко не прекратил стройку и не исчез, как это обычно происходит в настоящих мошеннических схемах. Наоборот, он привлекал собственные средства, чтобы удержать проекты: оформил кредит на 40 миллионов рублей, перевел часть объектов на быстровозводимые технологии под эскроу, завершил и продал несколько домов, обеспечив прибыль партнерам, передал земельные участки в счет обязательств на сумму свыше 56 миллионов рублей и вел переговоры с инвестором о выкупе ряда объектов. Все его действия направлены не на уход от ответственности, а на завершение строительства и оздоровление ситуации.
И вероятно Дмитрий Семененко оперативно нашел бы выход, но следующий удар по «Строим для семей» нанесли сами партнеры. Проблемной частью проекта оказалось то, что кредитные деньги поступают на счета партнеров. Дмитрий Семененко не мог юридически управлять ими. Некоторые партнеры начали снижать объемы средств, предназначенных для стройки, выводили часть кредитных денег, задерживали оплату подрядчикам, а затем, столкнувшись с ростом своих обязательств и замедлением рынка, выбрали иной путь — подали заявления о мошенничестве, пытаясь сохранить землю, частично построенный дом и избавиться от ипотеки.
Это напоминает известный «казус Долиной», когда продавший квартиру пожилой человек списывает все на «мошенников» и покупатель остается и без недвижимости, и без потраченных денег. В ситуации с Семененко наблюдается аналогичное стремление партнеры использовать юридический инструмент для перераспределения имущественных рисков, тогда как по документам речь шла о совместной деятельности, а не о покупке услуги строительства.
Так, по заявлению партнера Литвинова в отношении Семененко Дмитрия Сергеевича было возбуждено уголовное дело, в феврале 2025 года Пресненский районный суд избрал ему меру пресечения в виде домашнего ареста по адресу его проживания.
В основе дела Литвинова лежат гражданско-правовые отношения, в рамках которых Дмитрий Семененко не только выполнял свои обязательства, но и вложил в проект значительные собственные средства. Он перечислил Литвинову 4 063 500 рублей на первоначальный взнос по ипотеке, оформил дополнительный заем на 1 190 261 рубль и направил около 3 970 051 рубля на оплату ипотеки, материалов, подрядчиков и строительных работ. К началу 2024 года фундамент был построен, закуплены материалы, начато возведение первого этажа, а земельный участок оформлен на Литвинова. При этом обязательства по договору — передать готовый дом — наступали только в 2025 году, но это не помешало Литвинову подать заявление о мошенничестве уже в декабре 2024-го, то есть до наступления договорного срока и на фоне продолжающихся строительных работ.
Позиция защиты подчеркивает, что отношения сторон были не потребительскими, а партнерскими: Литвинов становился собственником земли и дома и должен был получить 50% прибыли после продажи объекта. Подрядный договор был лишь частью инвестиционной модели «Строим для семей», однако следствие исключило ключевой партнерский договор и тем самым исказило правовую природу отношений.
По мнению председателя московской коллегии адвокатов, кандидата юридических наук Александра Карабанова, следствие неправильно подошло к уголовному делу Семененко.
«Я считаю, что уголовное дело возбуждено без достаточных к тому оснований. Доследственная проверка проведена не в полном объеме. Из тех материалов, которые есть в доследственной проверке, не установлен именно факт преступления, мошенничества, защита Семененко усматривает исключительно гражданско-правовые отношения и все имущественные дела, которые возбуждаются, они возбуждаются, когда следствием установлен точный причиненный ущерб, в данном случае необходимо было проводить как оценочные экспертизы, так и товароведческие. И без этих экспертиз возбуждать уголовное дело по данному составу является грубейшей процессуальной ошибкой», — заявил адвокат Карабанов.
В итоге следствие игнорирует реальные строительные работы, вложенные средства и существующие активы, формируя картину, не соответствующую фактическим обстоятельствам. По мнению защиты, дело Литвинова является попыткой переложить на предпринимателя ипотечные риски и сохранить за собой полученные активы, тогда как объективный анализ документов подтверждает отсутствие мошеннического умысла и наличие действующего инвестиционного проекта.
Не менее интересен кейс еще одного инвестора «Строим для семей» — Людмилы Ващенко, ставший ярким примером системного злоупотребления инвестиционной моделью и попытки обратить государственные ипотечные средства в личный доход.
Уже вскоре после подписания партнерского соглашения Ващенко потребовала 1 млн рублей наличными, а затем, получив второй кредит через Альфа-Банк, подписала дополнительное соглашение, позволявшее вывести половину суммы подряда. При этом фундамент дома был построен, материалы закуплены, а подрядчики частично оплачены. Затем, по словам юристов Семененко, Ващенко предложила оформить еще и заем под 60% годовых, что фактически переводило ипотечные средства в категорию личных и увеличенных за счет процентов. Позже она прямо заявила о намерении «вывести 8 млн рублей» и «банкротиться», а после приостановки работ стала угрожать распространением негативных материалов и давить на Дмитрия Семененко через своего супруга, требуя наличные. В итоге, предприниматель передал ей 2 млн рублей, что подтверждается распиской и видеозаписью, однако впоследствии, несмотря на полученные суммы, Ващенко подала заявление в полицию, умолчав о реальных транзакциях.
По словам защиты Дмитрия Семененко, действия Ващенко вышли далеко за рамки одного договора: она начала воздействовать на других клиентов компании, собирая контакты, распространяя заказные материалы и убеждая инвесторов подавать заявления в правоохранительные органы. Совокупность ее требований наличных, попыток изменить назначение кредитных средств, угроз и вовлечения третьих лиц свидетельствует о целенаправленном умысле завладеть средствами инвестпроекта и воспользоваться кризисом компании «Строим для семей». Именно поэтому Семененко Дмитрий Сергеевич просил дать ее действиям правовую оценку по статьям 159 и 163 УК РФ, указывая, что речь идет не о коммерческом споре, а о схеме, причинившей компании ущерб более чем на 33,5 млн рублей.
«Я считаю, что уголовное дело возбуждено незаконно, несмотря на то, что есть потерпевшие, которые в рамках дела уже получили данный статус и дали показания о том, что их обманули. Они сами являются потенциальными фигурантами уголовного дела, так как по сути участвовали в хищении денежных средств банка под видом получения кредитных средств. Следствием данным действиям оценка не дана, что говорит об однобокости позиции следователя», — отмечает Александр Карабанов.
В итоге ситуация, которая по внешним признакам кому-то может напоминать мошенничество, по сути, является примером инвестиционного кризиса, вызванного резкими изменениями макроэкономической среды и поведением части партнеров. Семененко строил дома для последующей продажи, а не брал деньги на застройку «под ключ». Он вкладывал собственные средства, а не собирал средства с граждан. Дмитрий Семененко не скрывался, а пытался завершить проекты. Он создал сотни реальных домов, а не пустые обещания. Глава «Строим для семей» заинтересован в достройке объектов и восстановлении бизнеса. А его партнеры надеются соскочить с ипотеки, повесив все на застройщика, как на якобы мошенника.